Елена Леонтьева: «Люди хотят кормить инвалида рыбой, но не хотят дать ему удочку»

Современное общество с завидным постоянством и бесполезностью трещит о проблеме пробок, о том, что улицы запружены автомобилями, из-за которых невозможно организовать свободное движение. Но эта проблема кажется крайне мелкой, когда речь заходит о тех соседях по планете, для которых это понятие является смысложизненным. Безусловно, речь пойдет о людях с ограниченными возможностями, интересы которых в Екатеринбурге уже почти 15 лет представляет общественная организация инвалидов-колясочников «Свободное движение», которую возглавляет Елена Геннадьевна Леонтьева. Она и рассказала о прошлом и настоящем организации и о том, каким образом можно помочь маломобильным гражданам.

Елена Геннадьевна, расскажите, пожалуйста, как  зародилась идея о создании «Свободного движения»?

Наша организация появилась в 1999 году, поводом для этого послужила муниципальная программа «Инвалид», в рамках которой было принято много важных решений, например, идея о внедрении социального такси и о создании доступной среды для инвалидов-колясочников и инвалидов-опорников. Несколько активистов, в том числе и я, просто пришли тогда в администрацию города и предложили принять участие в реализации этой программы.

Каковы основные направления деятельности организации?

В первую очередь, мы занимаемся созданием безбарьерной архитектурной среды. Кроме того, мы организовывали спортивную секцию по ориентированию для людей с ограниченными возможностями, периодически проводим праздники, например, «День свободного движения». Еще у нас был крупный проект по защите прав инвалидов на образование, но сейчас мы от него отошли, так как для реализации такого проекта нужно менять не только социальные, но и психологические установки, а это очень сложно. Мы добились, конечно, что один мальчик на инвалидной коляске стал ходить в обычный лицей на Ботанике и учиться наравне со всеми ребятами – раньше такое казалось невозможным. Мальчишка замечательный, но только представьте: мы начали с ним работать, когда он был ещё шестилетним ребенком, а сейчас он уже старшеклассник.  Вообразите, какая это долгая работа. Учитывая наши маленькие возможности, мы просто не можем систематически и эффективно заниматься такой деятельностью, и я считаю, что лучше делать меньше да лучше.

Какие группы людей составляют целевую аудиторию «Свободного движения»?

В основном, инвалиды-колясочники и инвалиды-опорники старше 18 лет. Почему только совершеннолетние? Дело в том, что организацию создавали люди, большинство из которых получили травмы, уже будучи сформировавшимися личностями.Работа с детьми-инвалидами – это совершенно другая специфика и с медицинской, и со всех остальных точек зрения.

Кроме того, поскольку мы занимаемся организацией доступного архитектурного пространства, сейчас основным контингентом для сотрудничества с нами являются архитекторы и проектировщики. У нас есть Комиссия инвалидов-экспертов, мы проводим общественную экспертизу-согласование архитектурных проектов города Екатеринбурга, проверяем, все ли в них включено из того, что необходимо колясочникам и другим опорникам для свободного движения. Раньше мы - как представители общественных организаций инвалидов - участвовали в госприемке зданий, подписывали акты сдачи объектов в эксплуатацию. Но с 2006 года законодательство немного поменялось, и теперь мы не имеем возможности, как раньше, официально контролировать качество построенных объектов с точки зрения учёта потребностей маломобильных групп населения. Ну, и, кроме того, есть еще целый пласт зданий, которые реконструируются, но документы оформлены так, как будто там идет капитальный ремонт – в этом случае мы не можем контролировать процесс и влиять на результат реконструкции.

Пандусы у всех на слуху, а какие еще нужно соблюдать условия для обеспечения свободного движения для людей с ограниченными возможностями?

О, нужно соблюдать огромное количество условий: это и высота ступеней, и обязательное наличие перил на лестницах с двух сторон, это и небольшая высота порогов, и достаточная ширина дверей, и правильно оборудованные лифты и туалеты, и высота пониженных бордюров. Масса всего, что необходимо предусматривать! Но мы занимаемся архитектурной доступностью. А, на самом деле, проблема гораздо шире. Например, женщина-инвалид пришла в кабинет к гинекологу. Нужно специальное оборудование - гинекологическое кресло, которое может подниматься и опускаться на требуемую высоту.

Часто случается так, что собственники пытаются предусмотреть все, что нужно для инвалидов, но невольно нарушают стандарты: например, делают пандусы слишком узкими или со слишком большим уклоном. Вы отслеживаете подобные нарушения?

Специально мы не ищем и не отслеживаем такие объекты. Полагаем, что каждый инвалид, увидев «неправильный» пандус, может сам написать письмо в соцзащиту или прокуратуру и внести свой личный вклад  в создание доступной архитектурной среды в своем городе. У нас слишком малы возможности для того, чтобы быть максималистами и пытаться охватить всё и вся.

Проблемы с финансами?

Если раньше в Екатеринбурге работало Управление по социальной политике, то с 2006 года оно было расформировано, так как функция соцзащиты была передана на региональный уровень - в областное министерство. Ну, и, кроме того, у нас есть некоторые проблемы с формированием коллектива: от первоначальной команды на сегодня практически никого не осталось, все социализировались, устроились на обычную работу, переженились или повыходили замуж, родили и воспитывают детей – им сейчас не до общественной деятельности. Новый коллектив собрать очень сложно, потому что активность рано или поздно угасает, если ее не подогревать материально – мало кто готов, скажем так, положить свою жизнь за идею.

А как насчет сверхидеи?

Сверхидея связана с попытками изменить отношение общества к людям с ограниченными возможностями. В первую очередь, мы для этого работаем со СМИ, пытаемся дать журналистам понять, что ни в коем случае не нужно давить на жалость: инвалиды – это не «люди, прикованные к коляске», а «люди, передвигающиеся на коляске», – это, согласитесь, звучит иначе. Необходимо показывать, в том числе и в текстах СМИ, что они точно такие же граждане России, с теми же правами, но с другими стартовыми возможностями, и поэтому нужно сделать все для того, чтобы эти возможности уравнять. Кроме того, мы сотрудничаем со студентами, которые учатся на социальных работников. Мечтаем, что когда-нибудь социальные работники не будут приносить инвалиду еду из магазина, а станут ходить в магазин вместе с ним, став его персональным помощником. То же самое касается и всех тех, кто занимается благотворительностью: люди хотят кормить инвалида рыбой, но не хотят дать ему удочку, а именно удочка ему нужна в первую очередь.

Вы чувствуете какие-то изменения по прошествии 15 лет?

15 лет назад трудно было представить, что отношение к инвалидам изменится так сильно. 15 лет назад люди, видя на улице колясочника, буквально впадали в транс или, что еще хуже, приставали с деньгами – как будто человек на коляске покидает дом только для того, чтобы попрошайничать. А сегодня прохожие сами подходят и предлагают инвалиду иную помощь: подать продукты с верхней полки в магазине, загрузить инвалидную коляску в автомобиль и т.п. Сами инвалиды тоже изменились. В век компьютеров и интернета возможности их выросли многократно, однако иждивенческие настроения у некоторой части продолжают сохраняться. «Смотри на меня, как на равного» - об этом мечтают все, а вот разделять со всем обществом равную ответственность готовы  не многие. Одни инвалиды шаг за шагом берут новые жизненные высоты, а другие продолжают прятаться от жизни за удобной фразой: «Я бедный и несчастный инвалид, все мне должны и обязаны».

Елена Геннадьевна, организация «Свободное движение» в 2012 году получила грант от администрации города. Как вы планируете реализовывать деньги?

Да, мы получили грант в 200 тыс. рублей на проект «Шаг навстречу «ЭКСПО-2020». Половина денег уйдет на типографские расходы: хотим выпустить подробную книгу по безбарьерной среде. Первую мы выпустили в 2001 году, она называлась «Доступная среда глазами инвалида». Два года назад, когда появилась соответствующая государственная целевая программа, о книге вдруг вспомнили и начали активно цитировать в многочисленных новых изданиях,  порой не гнушаясь откровенного плагиата. Нужно сказать, что Екатеринбург в плане организации доступной среды ушел значительно дальше, чем другие города, потому что у них эта работа началась два года назад, а у нас систематически ведется уже 15-ый год. За это время я накопила огромный объем и теоретических знаний, и практического опыта по безбарьерной архитектуре, ко мне постоянно обращаются за консультациями. Все эти знания и выльются в новую книгу. В ней будут не чертежи, а фотографии, что позволит ее читать не только архитекторам, но и любому другому человеку. Кроме того, мы хотим использовать деньги для организации четырех больших семинаров по созданию доступной среды  для руководителей учреждений города, проектировщиков, представителей власти. Планируем сделать «Шаг навстречу «ЭКСПО-2020»  и обеспечить равные возможности для посещения выставки всеми группами людей, в том числе и людей с ограниченными возможностями.

На «ИННОПРОМе» в прошлом году многие экспозиции были размещены на искусственном возвышении – подиуме, а в путеводителях отсутствовала информация, предназначенная для маломобильных посетителей, что ограничило возможности для пребывания на выставке. Это серьёзное упущение, которое негативно сказывается не только на людях, но и на имидже области и города – кандидата на проведение  «ЭКПО-2020».  Ну, и кроме того, в прошлом году я написала практически небольшой научный труд – подготовила концепцию по преобразованию и реконструкции зданий администрации города Екатеринбурга с целью создания повсеместной доступной среды. Сейчас уже проходит этап консультирования и оценки подготовленных архитектором чертежей вариантов  реконструкции.

Беседовала Екатерина Смирнова
Взято с СоцУрал.Ру