Люди пропадают. Пропадают часто. Количество пропавших людей сложно подсчитать.

• Город. По улице бредет дедушка, одет он  в футболку, трико, на нем тапочки. Он никуда не смотрит, просто идет. Бредет среди людей. Люди не смотрят. Никуда. Они в наушниках, в делах, в часах, минутах и секундах – спешат. Мимо проезжают машины, и в них тоже люди, у которых играет музыка, радиостанции передают прогноз погоды. Апрель. Обещают снегопад….

• Город. Большой торговый центр,  много людей с тележками проходит по территории, ресторанные дворики полны людей, большие дяди и тети проходят мимо двух детей. Одному 10, другому 11. Они похожи на остальных детей, которые бегают по магазину, катают тележки, одеты неплохо.
Эти истории связанны только тем, что и дедушка, и дети – потеряшки. Их разыскивают родственники, полиция, волонтеры.

Каждый год в нашей стране пропадает огромное количество людей. Причин, по которой они пропадают, великое множество. Да и не об этом разговор. Хочется поговорить о другом. О нас. Почему мы перестали замечать их – людей- невидимок. И тут не все однозначно.

Лишние проблемы

Одиноко идущий ребенок может и должен вызывать множество вопросов в нормальном гражданском обществе. Дедушка, одетый не по погоде, должен вызывать вопросы. Как бы тривиально это звучало, но надо подходить и спрашивать. А на деле?

Мимо идущий дедушка в тапках вызывает в лучшем случае улыбку, в худшем – ярлык. Ребенок на улице тоже может стать жертвой ярлыка. Чаще всего – это лишние проблемы. Ведь придется звонить в полицию, писать объяснение, доказывать и т.д. Придется оправдываться. Зачем тогда нужны лишние проблемы? Ведь куда проще просто пройти мимо.

А если мимо не прошел, пошел к ребенку, который одиноко стоит около светофора и ревет, спросил и вдруг получил по лицу от папаши, который занимался воспитанием. Смех смехом, но бывает и так. Второй раз уже подумаешь головой, прежде чем обращать внимание на ревущих детей.
Ну и конечно, охота за педофилами. Подошел к ребенку, задал вопрос, взял за руку,  а рядом какая-нибудь сознательная дама уже вызывает полицию. Педофил пытается «склеить» ребенка. А с нашей правоохранительной системой придется оправдываться и доказывать.  Нет, лучше пусть другие подходят, лишние проблемы не нужны.

Ну и конечно куча дел. Дел настолько много, что просто нет времени поднять голову. Какие пропавшие дети? Какой дедушка или бабушка? У меня работа, учеба, экзамен, свидание, заседание, усталость, недосып, голод, сделка, машина сломалась, денег нет, лень. Нет времени на лишние проблемы… помогут другие.

Помогут другие.

- Да какой! Времени-то на себя и семью не хватает. Да помогут, пошли!
На асфальте сидит дед. Неплохо одетый. Выбрит, аккуратно подстрижен. Он просто сидит на асфальте.
- Да мало ли что с ним!
Дед даже не пытается подняться, хлопает глазами.
- Тебе больше всех надо, что ли? Помогут другие! Пошли!
Молодая пара уходит, только девушка один раз обернулась, но около деда уже стояли прохожие и кто-то звонил.

Иногда другие не помогают. Эта надежда на других не редко приводит к тому, что не помогает никто. И требовать участия в беде людей уже нет права. Логика проста: а мне поможет кто-нибудь, если  со мной что-то случится? – Нет.

Вот у нас и появляется «моральное право» не помогать и проходить мимо.
В социальной сети, в ленте друзей проскакивает иногда ориентировка на пропавшего. Красный квадрат, в нем фотография и номера телефонов. Ничего особенного. Картинка. Под ней уже несколько «лайков» – можно не помогать. Помогают уже другие. Что я могу сделать?
И те, кто ищут рады, если другие хотя бы кликнут мышкой, а если поместят к себе в ленту – замечательно вдвойне.

Где проблема?

Кто-то скажет, что проблема в гражданском обществе. Кто-то свалит все на государство, на Путина и на маргиналов.  Кто-то решит, что наступили времена, когда каждый сам за себя. Кто-то станет грешить на попранную мораль: на «Дом-2», на отсутствие поощрений за благородство, на искреннее непонимание проблемы. Ну пропали и что с того? Чья это проблема? Пусть полиция ищет! Пусть разбирается! Ведь если они пропали, значит, что-то этому предшествовало. И люди становятся судьями. Если пропал ребенок – виноваты родители. Если дедушка – родственники. Если жена – ушла к другому. Если муж – загулял.
Открою вам секрет, точной статистики пропавших без вести на территории нашей страны нет. Это конечно не совсем так. Приблизительное число есть. По данным МВД ежегодно пропадают около 20 тысяч несовершеннолетних. Из них полторы тысячи не найдены. А если говорить о взрослых, пожилых? Цифры рознятся. По данным 2007 года пропало около 120 тыс. человек.  Это примерно город Арзамас. В 2011 году количество пропавших снизилось до 64 тыс. Из которых более 20 тыс. несовершеннолетние. Вот и думаем.

Оно нам надо?

 Все, что касается детей – вопрос понятный. Надо искать. Любой здравомыслящий человек, который сидит на диване точно скажет, что надо искать. И искать до победного конца. Пока не найдет… кто-то.
Поиск человека начинается с заявления в полицию. Так установлено законом. Заявление должны принять сразу же, на месте. После этого начинается проверка сообщения, назначается следователь, который будет вести дело. Дальше полиция начинает реагировать. Искать. Как долго будет искать полиция? В соответствии со ст. 144 уголовно-процессуального кодекса РФ срок проверки сообщения 3 суток, которое может быть продлено начальником органа дознания, руководителем следственного органа до 10 суток. При не установлении местонахождения без вести пропавшего сотрудник оперативного подразделения ОВД, проведя комплекс необходимых оперативно-розыскных мероприятий, до истечения десяти суток, с момента поступления соответствующего сообщения, заводит розыскное дело.

И все.

Нашли – хорошо, не нашли – плохо. Помимо полиции к поиску часто подключаются волонтеры. В стране появилось достаточно много  поисковых отрядов, в которых часто находятся опытные люди. И довольно часто волонтерам удается найти пропавшего человека. Волонтеры своими силами покупают экипировку, рации и печатают ориентировки. Есть ясновидящие, которые готовы помочь за определенную плату или бесплатно. Всякого рода экстрасенсы могут навести на ложный след тех, кто ищет. Вот и весь круг ищущих. Вы зададите мне вопрос, а где обычные граждане?

Кстати

Дедушка, пропавший в апреле, нашелся. Его нашли полицейские, которые и передали родственникам. У дедушки синдром Альцгеймера. Так бывает.

Дети в торговом центре были переданы родителям волонтерами. И так бывает.

Бывает, что люди не проходят мимо чужих людей. Но это редкость. Дело не в политике, дело в воспитании. Страх, что чужой человек – угроза, сильный мотиватор не делать добра. Окончание поговорки известно.  Нас учили не доверять людям такие нелюди как Чикатило и ему подобные. Мы стали жить в оборонительной позиции, потому что каждый стал судьей с обвинительным уклоном. Многим не очень хочется тратить свое время, некоторым не хочется иметь лишних поводов для встреч с правоохранителями. Нас настолько приучили к тому, что мы по - одиночке ничего не можем изменить, что мы даже не пытаемся. 

Выходит, спасение утопающих – дело рук самих утопающих? Выходит так. Можно обезопасить своих детей на максимум, который возможен. Трекеры, мобильные телефоны с функцией маячка и так далее. С дедушками и бабушками тоже самое, да плюс таблички с адресами-телефонами. Ведь не сложно. Однако люди все равно пропадают. Это уже вопрос причин.

Мне хочется верить, что все наладится. Что люди перестанут относиться друг к другу как враги. Что мы дорастем до осознания «Если не я, то кто?». Верю, что мы научимся не вешать ярлыки, а набирать 112 и, опоздав на работу, скажем, что делали доброе дело… а нас не уволят за это.

 Автор Миша Поворотников