О Биг-маках, Саркози и смекалке: языковые особенности наций
Личное наблюдение: не так важно, что говорит мужчина, если при этом он несёт вашу сумку. Детали, детали… Мы так мало уделяем им внимания и не всегда признаем, что благодаря им можно многое понять – о близком человеке, о референтной группе и даже о целом народе!
К примеру, французский язык - быстрый, импульсивный, изощрённый, с очень сложным написанием слов, практически не угадываемым на слух. На мой взгляд, грамматическая вычурность нужна лишь для того, чтобы дать французам лишний раз о чём-нибудь поспорить. Français спорят самозабвенно, о любых, самых незначительных нюансах – будь то язык, политика или зелень в салате. Итог всегда предопределён: каждый останется при своём мнении, абсолютно уверенный, что показал себя знатоком и что корн ни в коем случае нельзя мешать с кресс-салатом. «А раз Вы, месье, этого не понимаете, то для общества Вы потеряны (кстати, будьте любезны, передайте, пожалуйста, соль)». Вежливость, порой чересчур витиеватая – ещё одна особенность французского.
Показательно, что среди европейских языков, пожалуй, только во французском есть так называемые «подчёркивающие местоимения» - обороты moi, toi, lui и другие. На русский язык их можно перевести примерно как «а вот я», «а вот ты»: «А вот я, я свою работу делаю качественно», «А ты, ты лучше думай о себе и не лезь в мои дела». Частная жизнь для французов священна. Когда Николя Саркози обнародовал свои внебрачные отношения с Карлой Бруни, это возмутило Европу. Всю, кроме Франции: во-первых, любовным связями француза не удивить. Во-вторых, было бы странно, если бы глава государства чудаков оказался заурядным добропорядочным президентом. Каждый француз в душе желает, чтобы окружающие считали его если не сумасшедшим, то хотя бы не от мира сего. Любят и ненавидят французы всегда до безумия (à la folie), и даже просто интересуются как одержимые (être fou de). Безумство для них – показатель гениальности. Гениальный придворный кулинар месье Ватель, который повесился, поняв, что забыл положить в соус раков, точно это знал. Уж он-то был настоящим французом!
Французы не портят свою речь американизмами: пока весь мир пользуется computers, читает comics и стремится к globalization, французы работают на l’ordinateurs, покупают детям les bandes desinees и совершенно не одобряют идею mondialisation. McDonald’s во Франции существуют, кажется, только для туристов. Правда иногда в уголке зала можно увидеть человека, который жуёт гамбургер отвернувшись к стенке или прикрывшись газетой. Это француз. Он не хочет, чтобы его здесь видели. Он презирает гамбургеры.
Но что французу хорошо, то англичанину непонятно, а американцу не только непонятно, но и непонятно, зачем понимать. Английский язык очень логичен, для любого случая в нём существует какое-то правило, конструкция. При чтении англоязычной литературы не покидает ощущение, будто ты паришь над ситуацией, и всё, что можно увидеть из такого положения, - объективные факты.
American English крайне рационален и крайне не энергозатратен. Из 12 (основных) времён английского американцы пользуются по большей части пятью. Слова произносят как бы лениво, опуская или нечётко проговаривая звуки. И это им не достаточно: всё больше упрощая слова, превращая британское «don’t know» в быстрое «dunno» или «hope to see you soon» в «h2cus», американцы доходят до предела энергосбережения в Интернет-речи.
И на коробке с обожаемым американцами «Биг Маком», и на баночке с кошачьим кормом должно указываться содержание белков-жиров-углеводов, сведения о том, что продукт обладает тридцатью лицензиями и не тестировался на животных, что его употребление не рекомендуется людям с пониженной кислотностью желудка и что компания, обеспокоенная этой проблемой, является основателем Фонда Помощи Людям с Несварением Желудка. И будьте уверены: найдутся те, кто проверит подлинность четырнадцатой лицензии. Деталями, подробностями – не нюансами, как во французском языке – изобилуют все американские тексты, в том числе литературные. Кстати, самый популярный тип положительного героя в американских книгах – внешне непривлекательный, неказистый, но очень оптимистичный и предприимчивый парень, способный извлечь выгоду из любой ситуации и любой ценой.
Это странно, дико, непонятно для нас. Но если чужая грамматика - потёмки, то логика русского языка – черней, чем ночь. Даже в наших народных сказках мало постоянства: то, что одобряется в одной, в другой запросто может обернуться злом; одно неоспоримо – все проблемы решит либо волшебство, либо смекалка. Вера в чудо и способность выкрутиться – наше всё.
Множество суффиксов, приставок, свободный порядок слов позволяют при желании окрасить любое слово в нужный цвет - как забор. Оставить фразу без личного отношения мы не можем. Вероятно, поэтому русский язык считается одним из самых сложных языков для изучения и не случайно иностранцы ломают об него и зубы, и копья.
Всё, что возможно, мы доделываем и переделываем, а высшим удовольствием для русских становится творчество – главное, творить самостоятельно, криво-косо, зато «с душой». Может быть, оттого, что широкая душа выхода просит, а может и потому, что подобные занятия помогают держать смекалку в форме. Кстати, для «подкачивания» последней будет очень кстати изучать языки и путешествовать.
Екатерина Лаврикова
Больше интересной информации: Курсы иностранных языков в Екатеринбурге